Соседи по планете.
В Южной Европе встречается и другая насекомоядная хищная птица, родственная обычной пустельге, но особенно близкая красной, это кобец или кобчик (Falco vespertinus). Отличительные его признаки: более короткий клюв и хвост, а также разнообразие оперения, зависящее не только от пола, но и от возраста птицы. По величине он почти равен красной пустельге. Длина самца кобчика достигает 31 см, размах крыльев — 78, длина последних — 22, хвоста — 14 см. Самка сантиметра на три длиннее и на четыре-пять шире. По оперению самца нельзя спутать ни с одним соколом. Нижняя часть брюшка, «штаны» и нижние кроющие перья хвоста темного ржаво-красного цвета. Восковица, голое окологлазничное кольцо и ноги кирпично-красные, клюв снизу желтый, сверху рогового голубоватого цвета. У самки голова и затылок светлого ржавого цвета, все остальные верхние части тела свинцово-серые; нижние шейные перья и хвост с более темными поперечными полосами; перед шеи, ее бока, за исключением бурых «усов» — белые; остальное нижнее оперение ржаво-желтое с единичными бурыми стержневыми штрихами. Восковица, окологлазничный ободок и ноги — оранжево-красные. У молодых верхняя часть тела темно-бурая, причем каждое перо оторочено ржаво-желтоватой каймой; хвост ржаво-желтый, с десятью-двенадцатью темными поперечными полосами; нижняя часть тела, начиная от белого горла, ржаво-желтовато-белая, покрытая широкими бурыми продольными пятнами. Голые места еще светлее, чем у самки. Глаза карие.
Кобчик водится как в Юго-Восточной Европе, так и в Средней Азии и только на Амуре и в Китае замещен близким родичем (Falco amnrensis). На западе нашей части света он редок. В степях южной части Западной Сибири и Северном Туркестане кобчик принадлежит к числу обычных птиц: о нем можно даже выразиться, что здесь его так же часто можно видеть, как облака на небе. Лишь в очень редких случаях я видел одиночных кобчиков, большей частью и почти всегда я наблюдал их стаи, постоянно вместе с красными пустельгами, на которых они до мельчайших подробностей походят своим поведением и повадками. По моему предположению, они предпочитают отлогие откосы холмов или даже крутые склоны гор открытым равнинам, хотя и здесь они отнюдь не отсутствуют. Такое предпочтение объясняется, быть может, просто тем, что поблизости таких отрогов есть подходящие для гнездовья скалистые стены, которые впоследствии и становятся центральным пунктом их участков. Если в известной местности растут несколько высоких деревьев, то кобчики иной раз образуют настоящие поселения, во всяком же случае оно делается местом утренних и в особенности вечерних собраний этих милых соколов. Тогда их видишь здесь в полуденную пору усевшимися для отдыха тесно друг к другу на деревья сообществами из 20, 30 и более особей. В таком положении кобчики ждут, пока наступит позднее послеполуденное или вечернее время, необходимое для их охоты. Случается, что такого дерева едва хватает для отдыха всех, и тогда эти мирные в другое время птицы начинают между собой ссориться из-за мест, как это наблюдал Науман. Необыкновенная склонность к общественности, однако, не дозволяет им сесть на другие деревья. Кажется, будто все они должны делать непременно то, что нравится одному из них.
Лишь только насекомые начнут усерднее летать и ползать, кобчики снимаются и летят во все стороны в степи высматривать там кузнечиков, стрекоз, бабочек, крылатых муравьев и жуков. Большую часть пищи этих соколков составляют насекомые в различных стадиях развития, в особенности же взрослые, а между ними преимущественно жуки; реже они промыслят какую-нибудь мышку или маленькую ящерку. Удивительно то искусство, с которым они схватывают ползущего по земле жука, держат его плотно между своими короткими когтями и съедают на лету. Чем ближе вечер, тем оживленнее становятся движения кобчика, так как с приближением ночи все больше и больше появляется насекомых. Поэтому этих птиц часто можно видеть на охоте уже поздно, после захода солнца, и только с полным наступлением ночи они летят на ночлег; напротив, в туманную погоду они, по словам Робсона, сидят на земле или летают у самой ее поверхности, в надежде еще разок поживиться каким-нибудь насекомым.
Ко времени птенцовой поры стаи, сообща летавшие на зимовки, общественно жившие там и сообща же вернувшиеся, разбиваются на пары и в это время можно видеть, как самцы проделывают всевозможные воздушные упражнения, охорашиваясь перед самками и развлекая их; вообще они выказывают все свойственное им искусство полета. О размножении, к сожалению, я не могу привести собственных наблюдений и в этом случае должен заимствовать сведения у других натуралистов, а именно у Радде и Нордма-яа. По сообщению первого, кобчики устраивают в мае свои гнезда на деревьях и для этого выбирают преимущественно высокие ивы; по сведениям второго, они нередко пользуются сорочьими гнездами. Последнее обстоятельство не совсем нравится настоящим владельцам гнезд; пара кобчиков должна, прежде чем достичь своей цели, выдержать жаркий бой, часто даже вынуждена, как говорят, звать на помощь своих товарищей. Четыре-пять яиц, из которых состоит кладка, очень малы, шаровидны, и по желтовато-белому фону покрыты более бледными и темными красно-бурыми точками и завитками. В начале августа птенцы вылетают из гнезда и с этих пор самым усердным образом обучаются своими родителями. Лишь только они выучатся ловить добычу, все кобчики, и взрослые и молодые, начинают готовиться к отлету на зиму.
(Альфред Брем. Жизнь животных)